Медицина возможностей человеческого организма

Когда вы заболеваете, то идете за помощью к врачу, и он, используя возможности медицины, восстанавливает вам здоровье, возвращает ваш организм на уровень нормы. Ликвидацией болезней, возвращением заболевших на уровень нормы занимается так называемая лечебная медицина.

Есть и другая медицина. Та, задача которой — сохранять и укреплять здоровье. Рекомендуя нам оптимальные режимы труда, отдыха, питания, учит нас правильно относиться к себе и окружающим, она помогает нам удерживаться на уровне нормы. Это санитарно-гигиеническая медицина.

Итак, две медицины. Возвращающая к норме и удерживающая в ее параметрах. Думается, что имеет право на признание еще и третья медицина. Та, которая должна помогать человеку подниматься над уровнем нормы. Но как же это понимать — "над уровнем нормы"? Насколько правомерно такое понятие?

Представьте летчика-космонавта в день отдыха на берегу реки с удочкой в руках. А затем — его же в космосе. Исследования функций организма, которые доступны оценке, говорят, что состояния летчика на берегу речки и в космическом корабле существенно отличаются. Чем? Своеобразной мобилизованностью всех органов и систем. Мобилизованностью, без которой невозможна успешная работа в трудных и сложных условиях там, наверху.

Когда человек совершает что-либо такое, что требует заметного напряжения физических и духовных сил, всегда наступает особая перестройка многих функций организма. Усиливается возбуждение нервной системы, сердце сокращается чаще и сильнее, дыхание становится глубже, активизируется обмен веществ и так далее. Так происходит и со спортсменом, выступающим на ответственных соревнованиях, и с хирургом во время сложной операции, и с актером, играющим трудную роль, и со многими другими, когда они делают что-либо ответственное, выходящее за рамки обычных нагрузок.

Наш организм есть самонастраивающаяся, саморегулируемая система. Это значит, что, решив перейти, предположим, с ходьбы на бег, мы заранее не переключаем сознательно (как скорость в автомобиле) работу своего сердца и функции других органов на новый, более активный режим. Такая перестройка происходит сама по себе, автоматически, в силу множественных взаимосвязей между разными органами и системами, в силу интегративной деятельности головного мозга.

Но дело в том, что далеко не всегда перестройка функций организма, необходимая для нового вида деятельности, происходит так легко и просто, как при переходе с ходьбы на бег трусцой. Прежде чем побить рекорд, например, в тяжелой атлетике, штангист долго и упорно тренируется, постепенно, шаг за шагом, месяц за месяцем подготавливая свой организм к способности произвести в один прекрасный день то максимальное усилие, которое необходимо для рекорда. Так что чем сложнее предстоящее дело, тем меньше можно рассчитывать на саморегуляцию организма, тем чаще приходится становиться на путь специальной подготовки своих возможностей, на путь сознательной и умелой мобилизации своих сил.

Есть виды деятельности, где проблема медицинской подготовки организма к выполнению трудных заданий уже разрабатывается. Задачу такой мобилизации решают, например, в авиационной, в космической, в спортивной медицинах. Но сегодня пока еще гораздо больше таких сфер человеческой деятельности, где о такой проблеме даже и не задумывались. Хотя жизнь все настойчивее и настойчивее призывает заняться этим важным и неотложным делом.

Почему же важным и неотложным? Да потому, что, когда человек, не подготовленный к нагрузкам, оказывается в трудной ситуации, его организм начинает ломаться. В первую очередь страдает нервная система, а вслед за ней скатываются с уровня нормы сердце и сосуды. Различные нарушения могут возникнуть в дыхательном аппарате, в желудочно-кишечном тракте, железах внутренней секреции, даже в коже.

Думается, что одной из основных причин, приводящих к перенапряжению нервной, а вместе с нею и сердечно-сосудистой системы, служит как раз неумение сознательно перестраивать функции своего организма на тот уровень их деятельности, который требует новая трудная и сложная ситуация.

Возьмем для примера профессию актера драматического театра. Состояние его организма, когда он утром идет в булочную за хлебом и когда вечером играет на сцене, порой разнится не меньше, чем у космонавта. И чем труднее роль, чем сложнее образ, чем меньше опыта и таланта, тем больше нагрузка, которая ложится на его нервную систему. Умеют ли артисты драматических театров правильно распоряжаться своим организмом, или, что в данном случае одно и то. же, своим творческим аппаратом? Если понятие "правильно" заменить здесь словами "медицински грамотно" (а такая замена вполне правомерна), то чаще всего не умеют.

За долгие годы учебы они не получают даже элементарных представлений о том, как устроен их организм, как надо относиться, к нему, чтобы не допустить его преждевременной амортизации, чтобы уметь в нужный момент в полной мере, как этого требует высокое искусство переживания, засверкать всеми гранями потенциальных возможностей своего таланта.

Есть, правда, такое могучее руководство, как система Станиславского. Но ее богатства мало используются в повседневной практике театра именно в этом плане.

А ведь ее автор основную задачу видел как раз в том, чтобы научить актеров сознательно и предельно эффективно пользоваться всеми элементами их творческого аппарата. Или, другими словами, учил сознательно распоряжаться возможностями своего организма.

Обратимся к другой сфере человеческой деятельности — к учебе. Всех учащихся, чему бы они ни учились, объединяет одна большая забота — сдать успешно экзамены. Что же такое сдача экзаменов с позиции науки о человеческом организме? Это мобилизация всех психических и физических сил, приуроченная к определенным минутам дня, в течение которых необходимо с предельной эффективностью проинформировать экзаменатора о количестве и качестве своих знаний. Задача будто бы несложная.

Но тем не менее специальные исследования показали, что во время экзаменов у большинства студентов температура тела выше 37 градусов. Почти у всех учащается пульс, повышается давление крови, увеличивается количество эритроцитов, гемоглобина и сахара в крови. Таким образом, налицо активизация процессов в нервной системе и во всем организме в Целом.

Когда такая активизация идет к своему оптимуму гладко, тогда все в порядке и ответы следуют один за другим без сучка и задоринки. Но нередко экзаменующиеся или чрезмерно возбуждены, или, наоборот, вялы, апатичны. Тогда и возникают те трагикомические состояния, при которых человек, еще десять минут назад поражавший в коридоре товарищей своими знаниями, сидит перед экзаменатором бледнея, краснея, потея и, ощущая в голове жуткую пустоту, не может вымолвить двух членораздельных фраз.

Известно ли сдающим экзамены, в каком состоянии должен быть их организм, чтобы можно было с успехом изложить имеющиеся знания в соответствии с вытянутым билетом? Даже студенты-медики не ведают этого, а что говорить об остальных! Вот почему нередки обидные срывы на экзаменах, вот почему последствия приходится чаще всего исправлять врачам-психоневрологам.

А если бы обучить учащихся элементарным основам самоконтроля и саморегуляции, то не только бы сдача экзаменов стала проходить успешно, но и сам учебный процесс — закрепление в памяти учащихся новой информации, умение пользоваться ею — обрел бы большую экономичность и эффективность.

Подумаем теперь о том, насколько умеют владеть возможностями своей нервной системы те, кто призван руководить другими людьми. Знают ли современные менеджеры, которым ежедневно приходится убеждать, приказывать, уговаривать, подхлестывать, поощрять, наказывать, согласовывать, мобилизовывать, запрещать, разбираться во всевозможных конфликтах; знают ли они, каким нужно быть руководителю при решении той или иной конкретной задачи? Когда полезнее оставаться абсолютно спокойным, а в каких случаях можно и нужно дать выход эмоциям? Конечно, знают. Но только смутно, интуитивно.

А поэтому частенько ошибаются, на что их организм реагирует весьма остро.

Ведь у каждого руководителя, когда "горит план" или случается что-либо неприятное, наверняка учащается сердцебиение, изменяется давление крови, перенапрягается деятельность нервной системы и желез внутренней секреции и происходит многое другое, что еще лишь предстоит выяснить. Выяснить для того, чтобы дать точные рекомендации, как вести себя данному индивиду в разных трудных ситуациях, чтобы не травмировать свою нервную систему, чтобы не обращаться после этого за помощью к врачу по поводу явлений стенокардии, гипертонии, обострения язвы желудка, диабета, экземы или какой-нибудь иной хвори.

Пока такие рекомендации даются в слишком общих чертах, чем нарушается одно из основных правил медицины — лечить не вообще болезнь, а конкретного больного человека с учетом индивидуальных особенностей его организма. Увы, вопросом медицински грамотного поведения в условиях различных служебных нагрузок ни одно учреждение не занимается.

Вот и получается обидная несправедливость — врачам известно, например, в каких пределах должны быть пульс и дыхание у спринтера, заканчивающего стометровку, но никто не скажет, до какой предельной цифры можно допустить частоту сердечных сокращений у директора предприятия, проводящего важное производственное совещание. Знать же хотя бы основные параметры главных функций организма, характерные для специфической работы руководителей, — это значит сохранить здоровье самому ценному отряду кадров. Людям, возраст которых больше 30—35 лет.

О чем говорят приведенные примеры? О том, что наряду с космической, авиационной, спортивной и другими медицинами, по-видимому, должны родиться театральная, учебная, административная и ряд других медицин, задача которых — помочь людям грамотно, без ущерба здоровью отдавать максимум сил и способностей для достижения общественно полезных целей. Надо учить людей, как мобилизоваться в тот день, в тот час, когда это нужно по складывающейся ситуации. Значит, наряду с лечебной и санитарно-гигиенической медицинами должна будет оформиться еще и третья медицина. Та, которая призвана поднимать, человека над уровнем нормы, — мобилизующая медицина.

"А зачем это надо?" — спросят осторожные.

Разберем пример с ребенком, которого учат играть на фортепьяно. В начале обучения он с трудом переставляет пальцы, мучительно думая над тем, какой и куда надо ставить. Проходит время, и пальцы начинают бегать настолько проворно, что можно почти не следить за ними, а смотреть главным образом в ноты. Еще год-другой, и движение пальцев уже не требует постоянного контроля — эта функция в значительной степени автоматизировалась и во многом стала осуществляться благодаря механизмам саморегуляции. Когда же играет виртуоз, то в его мастерстве все технические стороны — куда бросить руки, какую взять педаль — почти полностью протекают автоматически. Ибо если бы он не достиг этого, то не смог бы заняться главным — выражением смысла и души исполняемого произведения.

В любом движении к совершенству можно отметить такую постепенную и поэтапную автоматизацию множества функций организма. И чем выше мастерство, тем больше процессов, составляющих его суть, автоматизируется; тем больший удельный вес обретает неконтролируемая или почти неконтролируемая саморегуляция.

Почему так происходит? Потому что чем выше мастерство, с которым человек делает свое дело, тем большая мобилизация требуется от его организма. Но человеческие силы не беспредельны. И природа, идя на помощь, позволяет в момент высокой мобилизации переходить многим функциям на рельсы саморегуляции, автоматизации, что резко снижает энергетические траты организма.

Выгоду этой автоматизации хорошо показывает хотя бы следующий пример: попробуйте пробежать по узкой доске коридора, думая при каждом шаге о том, как удержать равновесие и сосчитать движение рук и ног. Ничего из этого не получится — запутаетесь, быстро устанете и собьетесь. А если побежите по той же доске без ненужного в данном случае самоконтроля, доверившись саморегуляции, то все удастся сделать легко, без какого-либо напряжения.

Целый ряд наблюдений показывает: при правильной подготовке организма даже предельная мобилизация, если в ней высок процент саморегулируемых, автоматизированных функций, не становится для человека тяжелым испытанием, а приносит ему чувство особого удовлетворения, даже радости.

Напрашивается предположение: может быть, способность — это и есть качество врожденное и развитое, позволяющее достигать больших результатов за счет мобилизации, основу которой составляют автоматизированные процессы саморегуляции?

Так это или не так — один из вопросов, ответ на который должна дать мобилизующая медицина. У нее еще много и других задач — показать, из каких компонентов складывается высокогармоничная деятельность всех органов и систем в момент удачной мобилизации; найти наиболее рациональные пути к достижению оптимальной гармонизации и мобилизации функций человеческого организма; определить, каково соотношение между сознательными и неосознаваемыми, автоматизированными процессами в момент высокой мобилизации и т. п. Эти задачи принципиально новые. Ни одна из них не ставилась ни в лечебной, ни в санитарно-гигиенической медицинах.

...В дипломах об окончании медицинского института можно найти названия разных специальностей — лечебное дело, медико-санитарное дело... Хочется верить, что придет время, и среди врачей появятся обладатели дипломов, где будет написано: мобилизующая медицина. Такие специалисты нужны повсюду. И тем, кто мирно трудится, и тем, кто бдительно защищает этот труд.